02.02.2010

Зима зимой, а цветы – по расписанию!

Попасть из зимы в лето просто. Несколько десятков шагов по коридорам фондовой оранжереи Главного ботанического сада им. Н. В. Цицина Российской академии наук (ГБС РАН), пара лестниц, застекленный тамбур – и забортные «минус 23» с северным ветром и противной снежной крупой сменяются на такой же в точности градус с плюсом, которому сопутствует буйство разнообразной зелени с оживленным воробьиным щебетаньем где-то под коньком. Морозы морозами, а биологические часы у тропических и субтропических обитателей главного российского собрания редких и иноземных растений работают четко. Сейчас, к примеру, в оранжерее нежными цветами радуют глаз камелии и орхидеи.

Не далее как в середине минувшей недели ведущее отечественное информагентство отметилось сенсационной новостью. Мол, из-за случившегося 14 декабря прошлого года сбоя на теплосетях в оранжерее ГБС безвозвратно утрачено свыше сотни видов тропических растений – в том числе пальм, не выдерживающих падения температуры ниже 18 градусов. Как следовало из текста сообщения, оно основано на комментарии пожелавшего остаться анонимным сотрудника Ботанического сада (и хотя бы отдаленно не намекает на его должность).

Чтобы проверить крайне неприятное известие, мы отправились на Ботаническую улицу. И убедились, что для директора ГБС РАН доктора биологических наук Александра Демидова сам факт публикации стал неожиданностью.

– Во-первых, ни одна из наших пальм при «похолодании» до 15–16 градусов не замерзнет, – сказал Демидов, изучив плод творчества коллег. – Во-вторых, вот передо мной подробнейшие отчеты о состоянии коллекций всех наших отделов по итогам прошлого года. Должен заметить, что коллекционные фонды – субстанция далеко не застывшая, они постоянно обновляются и развиваются, а что-то, увы, по объективным причинам гибнет. Назову для примера несколько цифр. По отделу природной флоры новые поступления составили 6 видов, потери – 21 вид. По отделу дендрологии выпало 13 видов. Оранжерея обогатилась 85 новыми видами и 2 новыми сортами, выпадений таксонов не зафиксировано. Справедливости ради отмечу, что речь идет о таксонах, то есть о группах родственных живых организмов (в данном случае видов, подвидов или сортов).

Отдельные растения того или иного таксона, конечно, могли погибнуть – например, из-за халатности сотрудника, придвинувшего в разгар зимы горшок с цветком слишком близко к окну.

– А как же отключение тепла?

– Не было никакого отключения! Все объекты Главного ботанического сада отапливаются собственными котельными. Котельная оранжереи работает на природном газе, который мы получаем из городских магистралей. В прошлом, помнится, случались перебои в газо- и электроснабжении, вынуждавшие нас запускать дизельгенератор и даже разжигать печки (в экстренных ситуациях они могут обогревать оранжерею, пока не кончится аварийный запас дров). Но в этом сезоне котельная не переставала работать ни на час, и даже летнюю профилактику сетей мы умудрились провести без отключения – впервые за 39 лет моей работы в Ботаническом саду.

Впрочем, верно и другое. Построенная в 1950-х годах в южной части Ботанического сада оранжерея давным-давно выработала свой ресурс, а ее основные конструкции дышат на ладан. Для этого даже не обязательно заходить внутрь (кстати, в светопрозрачных интерьерах часто попадаются грозные объявления об аварийном состоянии того или иного элемента здания) – достаточно прогуляться вдоль обшарпанных фасадов. К сожалению, заложенную еще в начале 1990-х годов новую оранжерею высотой в максимальной точке 36,6 метра никак не получается закончить. В течение 12 лет стройка вообще была заморожена, а возобновились работы только в 2007-м. И хотя продекларированный тогда срок окончательной сдачи в эксплуатацию (2010-й год) фактически сорван, в последнее время на объекте заметны очевидные подвижки.

– В прошлом году в две первые полностью готовые секции перенесены растения влажных тропических лесов Юго-Восточной Азии, экваториальной Африки и Бразилии, а также часть кустарников и травянистых многолетников, – говорит Александр Демидов. – Это позволило нам хотя бы частично снизить невероятную загущенность старой оранжереи крупномерными деревьями, когда некоторые пальмы упирались верхушками в крышу и даже, случалось, пробивали ее. Несмотря на то что финансирует стройку по-прежнему только Академия наук, испытывающая сейчас значительные материальные затруднения, 133 млн руб. на продолжение капитальных работ и 2 млн руб. на окончание проекта мы уже получили. Выделенных сумм должно хватить на остекление третьей секции оранжереи, что позволит нам разгрузить «старые» секторы субтропиков.

Сейчас завершение стройки и запуск современнейших систем климат-контроля, тумано- и влагообразования, дождевания, искусственных перепадов суточных температуры и влажности воздуха намечены на 2014 год. После этого новая оранжерея общей площадью 10 тыс. кв. м станет крупнейшей в Восточной Европе. А в ближайших планах – окончательное перемещение уже ближайшей весной основной коллекции кустарников и транспортировка почвопокровных, ампельных и водных растений.

…А между прочим, она, весна-то, не за горами (хотя, пряча на улице нос в воротник, в это трудно поверить)! Вон как дружно распустились бессчетные гибридные формы орхидеи фалинопсис, которую в народе еще зовут «бабочкой»! На соседних стеллажах – такие же «громкие» лепестки каттлеи. А через несколько десятков рядов толстых стекол – уже отцветающие камелии…

Так что зима зимой, а цветы – по расписанию!

Справка «ВМ»

Главный ботанический сад РАН основан 14 апреля 1945 г. в честь 220-летия Академии наук СССР. Занимает площадь 331,5 га в Северо-Восточном округе Москвы на месте уникальных природных массивов, фрагменты которых дошли до нас (Ерденьевская роща, Останкинская дубрава и Леоновский лес). Живые коллекции сада насчитывают свыше 17 тыс. таксонов растений, в т. ч. в фондовой оранжерее представлено около 6,6 тыс. таксонов.

Дмитрий Анохин

Источники:

1. «Газета «Вечерняя Москва» - московские но