На моем столе букет сухих цветов. Кровохлебка, синеголовник, мятлик и тимофеевка до сих пор хранят запахи лета. Сразу вспоминаешь жар солнечного полдня, аромат июньского луга, напоенный душицей и клевером. Слышишь шелест травы под ногами, жужжание пчел и шмелей, перелетающих с цветка на цветок, видишь темнеющую вдали опушку леса. Невыразимый покой и безмятежность проникают в душу, тело охватывает приятная истома.
Почему мы любим полевые цветы? Чем они так притягивают и волнуют? Своей непритязательностью и простотой? Своей неброской красотой и незатейливостью форм?
И хоть вручают нам в дни юбилеев и торжеств пышные букеты роз и лилий-иностранок, куда большую радость доставляют подаренные просто так незабудки или ромашки. Их безыскусность и приветливость делают нас мягче и добрее, прогоняют прочь тревоги и невзгоды минувшего дня.
Недаром на дачах среди гордых красавцев тюльпанов и величавых гладиолусов непременно найдется место и белоснежным ромашкам, и трогательным колокольчикам, более ярким, чем их дикие собратья, но таким же невинным.
Может, это говорит память далеких предков, спрятанная где-то в глубине, на клеточном уровне? Ведь у наших пращуров были лишь звезды и луна ночью, синее небо и солнце днем, а вместо ковров и гобеленов — зеленые леса и разноцветье лугов. В густой траве они прятались, подкарауливая добычу, украшали простые жилища букетиками васильков и любили друг друга на ромашковых полях.
А может, держа в руках охапку полевых цветов, мы и себя ощущаем такими же — беззащитными, нежными и прекрасными? А может, потому, что эти цветы, эти поля, на которых они растут, эти березовые рощи вокруг, эти бескрайние просторы — кусочек нашей души, а мы — часть того, что зовется Родиной?